На творческий конкурс Иркутской области, посвященный Всероссийской сельскохозяйственной переписи, поступили первые стихи. Их автор – Кривошеин Михаил Николаевич из пос. Балаганск, работник аграрно-технологического техникума.
В его стихах – пронзительно грустная деревенская лирика, воспоминания о былом деревенском укладе, когда дети были участниками общего трудового процесса, с малых лет приобщаясь к нелегкой сельской работе. «С улыбкой вспоминается сейчас Июльский зной, как в травах вязли косы. И рядышком с отцовскими подчас Шагали наши первые прокосы». Привычка трудиться оставалась навсегда: «Постой, покой не для меня, Так и звенит в руках лопата». И оставляла свой неизгладимый след: «От земли огрубели ладони».
В этих стихах даже старый плуг кажется одушевленным.
Под навесом старым, у забора
Коротает век клубком грехов
Древний плуг без юного задора,
Без отвалов и без лемехов.
А как замечательно сказано о серебряной росе: «И ощути ногой босою Её живительный нектар». Произносишь это с закрытыми глазами и невольно вспоминаешь Есенина, также самозабвенно любившего деревню. Кажется, проживи поэт чуть дольше, и он мог бы так же написать: «И в беспечном кудахтанье куриц Для себя утешенье найду». Или «Деревенское слышу, родное В бабьих вздохах бредущих коров». В деревне к корове – отношение особое. Вот снова строки о кормилице: «Вдоль пыльных веток краснотала Бурёнка шествует домой». Другой персонаж деревенской улицы: «Не зря горланят петухи».
От каждой строки веет ностальгией по ушедшему времени, чему-то безнадежно утраченному. «Земля устала от безделья…», «…Забыл я в жизни сумасшедшей Про дом над тихою рекой». «Пусть нацедят мне избы-старушки Трав духмяных целебный настой».
А как поэтично говорится о каждой былинке: «Всё звонче песня ковылей»; «Укроп раскрыл свой зонт пахучий…»; «И в своем неподдельном величьи Встали ратью колосьев полки». Эти стихи не могли обойтись без упоминания о белоствольной российской красавице: «У межи берёзонька сухая – Песня не допетая твоя». И дальше: «Ты стоишь, как нищенка босая, Деревенька кроткая моя». Порой в стихах сквозит боль за родную деревню: «Избёнки в платках самотканых Вдоль пыльного тракта стоят. Не красит их чёрный и странный, Безрадостный вдовий наряд». И безутешное заключение «Рвется с прошлым тоненькая нить».
